Источник:
BARKS.jpИнтервью: Reiko Arakawa
Перевод: Hotaru Filth
Описание: Персональное интервью aie для BARKS в преддверии выхода нового альбома gibkiy gibkiy gibkiy “In incontinence”.
-читать-– Все десять песен для вашего второго альбома “In incontinence” написали Вы?
aie: Мы с Казумой написали их вдвоем, а потом перебросили другим участникам. Как-то так.
– Когда вы пишете музыку вместе с Казумой, есть ли во всем этом какая-то тема? Вы ведь пишете музыку и для других групп, но как это происходит именно в gibkiy gibkiy gibkiy?
aie: Если говорить о том, что нравится Казуме, то, мне кажется, тут дело в аккордовой последовательности. Когда я пишу музыку для себя – она выходит совсем иной, но здесь поет Казума, и, спустя столько лет вместе, я как будто стал понимать, что ему могло бы понравиться. Я пишу музыку под него, затем спрашиваю, нравится ли ему, и если ему нравится, то мы делаем из нее песню. А когда в общих чертах определяемся с основой, то передаем ее Казу и Сакуре.
– Затем вы, наверное, прорабатываете ее вместе в студии и превращаете в готовый трек. В общем, музыку вы пишете под Казуму?
aie: Наверное, так. Например, у меня есть другие группы или сольники, но здесь наша музыка представляет из себя даже более ранний вариант, чем обычная версии без лирики. “Возможно, Казума не будет петь вот здесь” или “Возможно, он скажет, что в этой песне вообще не нужна лирика”. И я создаю более разветвленный ее прототип.
– Что-то предшествующее самому оригиналу песни?
aie: Как неразбавленный раствор… Мы входим в то состояние, в котором писали вдвоем в highfashionparalyze.
– Понимаю. Как бы вы объяснили на словах музыку highfashionparalyze?
aie: Если говорить об ощущениях исполнителя, то от группы мы почти не отличаемся. Казума тоже так считает, но если смотреть со стороны, то это необычный проект, да? Авангардный, наверное.
– Как думаете, каким получился ваш альбом “In incontinence”?
aie: В highfashionparalyze нас было двое и оба мы были на виду, но я не сказал бы, что функции мы делили 50% на 50%. Например, если Казума был тем, кто истекал кровью, то я был тем, кто протирал ее полотном. Но в gibkiy gibkiy gibkiy мы будто все четверо истекаем кровью? Такая вот разница в ощущениях есть.
– Вы больше не протираете кровь, а сами ею истекаете?
aie: Наверное. Если представить, что Казума – дикая сущность, то, чтоб показать ее красиво, мы должны были бы стать клеткой, но мы, пожалуй, такие же дикари как и он? Последнее время на лайвах я чувствую это так. Я говорю “дикая сущность”, “дикарь”, но я имею в виду “инстинкты”. Нам говорят: “Вы делаете что-то сложное”, но я бы так не сказал. Когда Сакура вдруг изменяет ритм, мы под него подстраиваемся, хотя и не сказать, что импровизируем. Мы играем, прислушиваясь к себе, и каждый лайв выходит другим. Нам нравится играть так. Отдаемся инстинктам.
– То есть, альбом “In incontinence” будто запаковал в себе эти инстинкты?
aie: В этот раз, наверное, так. Хотя и с предыдущим альбомом так было. У меня есть и другие группы, так что я не живу на деньги конкретно этого проекта и могу, так сказать, позволить себе никому не угождать. Могу не потакать никому и не думать, что бы они хотели услышать. Мы не пишем музыку для людей, которые любят gibkiy gibkiy gibkiy, так что даже если они скажут, что им не нравится, – да пожалуйста, здесь мы просто делаем то, что нравится нам.
– Для вас это не бизнес?
aie: Именно. Не бизнес.
– Но, думаю, и не хобби. Творческий коллектив?
aie: Если можно выразить через художников, то мы как Ван Гог. До самой смерти он рисовал картины, но никому не было до них дела. И, тем не менее, он ведь все равно посвятил им всю жизнь? Наверное, подобные чувства.
– Вплоть до отрезания уха?
aie: Да-да, мы и в самом деле как Ван Гог, наверное. Хотя было бы хорошо иметь признание еще при жизни, как Пикассо. Но к этому мы тоже стремимся.
– Нелегко приходится? Или нормально?
aie: Совершенно нормально! (смеется) Нам все равно, если кто-то не любит gibkiy gibkiy gbikiy. И не мы свернем группу лишь потому, что у нас плохие продажи.
– То есть, вы не беспокоитесь о том, продается музыка или нет. А в чем сейчас лично для вас заключается привлекательность gibkiy gibkiy gibkiy?
aie: Это очень крутой проект. И в плане музыки, и в плане внешности, если нас как рок-группу рассматривать. Даже наши силуэты круты. И, возвращаясь к разговору о том, что мы никому не потакаем, мне нравится еще и то, что мы не пытаемся думать, кто что думает. Я родился в городе, где было много таких групп, мы делили с ними сцену, и это тоже стало отправной точкой, наверное.
– Понимаю.
aie: Мы хотели создать именно такую группу, нам нравились именно такие группы, и вот постепенно… Чувство, будто в то время мы пытались подстраиваться под людей, лэйбл, нам говорили писать песни в духе реклам Pokari, но вот мы наконец вернулись к тому, какие мы есть.
– Расскажите, с чего для вас началась музыка. Несмотря на то, что сейчас вы играете в таком авангардном проекте, мне хотелось бы удивить читателей и тем, что вы любите CHAGE and ASKA.
aie: Я слушаю все их альбомы, но ASKА, мне кажется, вообще сумасшедший человек. И в плане лирики, и в плане мелодий, и в плане аккордовой последовательности.
– А кто ваш герой гитары? Томоясу Хотэй, наверное?
aie: Томоясу Хотэй — это к Казу! Если же говорить о том, кто оказал особенное влияние и на мою игру на гитаре, и на песни в целом, то это Тэцу Такано.
– Что именно вас привлекает?
aie: Как тот же Курт Кобейн, я не играю ничего сложного. Например, я могу постоянно играть одной струной и быть этим доволен, и тем не менее скопировать это не получится. Наверное, люди, которые взялись за гитару только сегодня, тоже смогли бы так играть… Что-то подобное и представляет из себя моя игра. Я играю только музыку, которую вы смогли бы выучить где-то за один день, но ведь не получится? Так мне кажется. И вот такие же люди меня и привлекают.
– Тэцу Такано умеет придавать форму тому, что вы сами хотели бы играть?
aie: Да, наверное, это похоже на момент, когда я увидел X JAPAN и подумал, что тоже хотел бы играть в группе. Когда я услышал его гитару, то подумал: «Вот оно!»
– Но ведь вы играли на гитаре еще до того, как Тэцу стал петь под свою гитару? На тот момент у вас еще не было героя?
aie: В то время мне нравился Курт Кобейн, Red Hot Chili Peppers, ничего особенного. Определенно, мне нравились не столько гитаристы, сколько не гитаристы, играющие на гитаре. Звучание и фразы играющих на гитаре вокалистов.
– Не гитаристы, а вокалисты, играющие на гитаре?
aie: Для кого-то это звуки, а для кого-то жизнь. Мне нравились не гитаристы, которые хотели, чтоб услышали их игру, а гитаристы, которые играли потому, что им было, что спеть. Поэтому всегда… Ну, последнее время не так, но до deadman и the studs я почти не играл гитарных соло. Был убежден, что они не нужны.
– Если вы изредка их и играете, то выглядите очень смущенным.
aie: Мне изначально нравится, когда гитара не вмешивается в песню. И мне всегда нравилось гитарное звучание групп из трех участников.
– То есть, не хэви метал гитаристы?
aie: Через них я тоже прошел. Даже покупал журнал YOUNG GUITAR.
– Сейчас вы стали играть больше соло?
aie: Когда gibkiy gibkiy gibkiy участвовали в ивенте “PARTY ZOO” Кена из L’Arc-en-Ciel, там собрались разные гитаристы, с которыми мы вели беседу о гитарах, и я получил от них большой стимул. И именно поэтому я стал играть больше гитарных соло. (смеется) Это даже напомнило мне годы моей старшей школы, когда я только решил заняться гитарой и собрать группу. И в прошлом году я об этом наконец-то вспомнил, правда. Так что этот момент я за последний год преодолел. И в the god and death stars, и в KEEL, и в gibkiy gibkiy gibkiy — везде это отразилось. Сейчас не могу даже вспомнить чего-то более масштабного. (смеется)
– Это ведь хорошо. Что вы вдохновились другими гитаристами и стали играть гитарные соло.
аie: Я подумал, что это здорово. Там я познакомился с гитаристом по имени Duran (Made in Asia), и вот из людей, с которыми я познакомился в прошлом году, он произвел на меня наибольшее впечатление. Внезапно! Надо же, какие гитаристы есть, подумал. Я смотрел его канал на YouTube и играл на гитаре. Многое почерпнул оттуда. Там было видео, что-то вроде «Как практикуется Duran?», и мне тоже захотелось попробовать. (смеется)
– Это как-то отразилось на новом альбоме gibkiy gibkiy gibkiy?
аie: … Пожалуй, нет?
– А, это другое? Наверное, на KEEL отразилось?
аie: Скорее на the god and death stars. В gibkiy gibkiy gibkiy я на подобное не обращаю внимания. Стараюсь двигаться более естественно. А гитарное соло я сыграть не смогу, если заранее не подготовлюсь. (смеется) Так что, поскольку я тщательно продумываю гитарные соло, это скорее the god and death stars.
– Во время записи песен gibkiy gibkiy gibkiy было ли что-то, для чего вы особенно выложились, или, возможно, ставили перед собой за цель как гитарист?
аie: Думаю, это альбом, в котором я попробовал многое, как для своей гитарной карьеры. Он получился очень гитарным, так сказать. Есть треки, для которых было записано по 4-5 гитарных партий. Но способ толком не изменился, наверное?
– В песне «Darari to tareru» есть разные гитарные звучания, как мне показалось.
аie: Так только слышится, на самом деле оно одно. Основное — одно. «Darari to tareru» мне напоминает NIRVANA, гранж. Думаю, в ней красиво сочетается и этот элемент, и мой стиль, и глубина Казумы.
– А в интро песен вроде «Inran bunshi» и «Muchuumu», мне кажется, вы оставили мрачность атмосферы highfashionparalyze.
аie: А, возможно. «Inran bunshi» среди них самая новая. Возможно поэтому, но в ней особенно чувствуется, что это моя песня. Наиболее.
– Наиболее?
аie: Может, я странно говорю, но ее исходник я мог бы попробовать играть и в некоторых других своих группах. Но остальные песни я не мог бы играть нигде, кроме как в gibkiy gibkiy gibkiy.
– Понимаю. Кстати, гитаристы в своих интервью часто рассказывают, что в такой-то песне, они подолгу застревали на такой-то фразе или звучании. У вас такое было?
аie: Вообще не было. Я же играю с мыслью, что хочу поскорее вернуться домой. (смеется)
– В припеве не участвуете?
аie: Нет, все поет Казума. Мне не хочется вступать в припеве. Не хочу, чтоб передо мной стояла микрофонная стойка, она мешает. Даже если это всего одна палка, она ведь стоит немного перед зрителями? И для меня ее наличие создает чувство стены. Когда есть микрофонная стойка, она для меня будто перегородка. Есть у меня в голове такой пунктик.
– Когда ее нет, у вас больше свободного пространства?
аie: Да-да! И я могу делать, что захочу. Потому в gibkiy gibkiy gibkiy я предпочитаю не вступать в припеве.
– Значит, свободно двигаться по сцене вы начали именно в gibkiy gibkiy gibkiy?
аie: Когда нет микрофонной стойки, ощущения очень меняются. Среди гитаристов есть люди, которые ставят перед собой микрофон, даже если не поют. Будто им неловко, если ничего не стоит. Так что те, кто играет, чувствуют эту разницу.
– С психологической стороны есть разница. Но для вас, как гитариста gibkiy gibkiy gibkiy, свободнее, когда ее нет.
аie: Да, так веселей. Хотя не сказать, что я прям гуляю хожу.
– Вернемся к теме гитары. То есть, нет ничего, на чем вы хотели бы заострить внимание слушателя как гитарист?
аie: Думаю, я мог бы играть не только на гитаре. Например, стоя на сцене, с таким же успехом я мог бы стучать по каким-нибудь инструментам из металла, играть на клавишах или терменвоксе. Но гитара мне нравится больше, поэтому я играю на ней. Я даже стесняюсь, когда меня гитаристом называют. Не настолько уж я хорош… (смеется)
– Хахаха. Да ладно (смеется)
аie: Я так давно играю, но если передо мной достанут гитару и скажут: «Сыграй-ка что-нибудь», я не смогу. Для съемки к памфлету “PARTY ZOO” была заранее подготовлена и гитара, и усилитель. Это была всего лишь фотосессия, но Кен попросил меня сыграть что-нибудь и передал гитару. А я не могу. Не получается толком. Есть ведь люди, которые играют в магазинах инструментов? Но я так не могу.
– Стесняетесь?
аie: Нет, просто у меня нет таких уж скилов. Нет у меня техник, благодаря которым люди могли бы сказать: «О! А он здорово играет!»
– Вы так думаете? Но разве вы только что не говорили, что чем проще играть — тем лучше?
аie: Я, наверное, такой гитарист, который только тренькает.
– Вы определенно не тот музыкант, что играет соло из одной ноты.
аie: Не тот. В общем, я жутко нервничал, пока играл. (смеется) А потом гитару передали Duran, и – о, эта гитара! Как же он был крут! Это была все та же гитара, но какие же классные звуки он из нее издавал. Меня прям пробило. «Я должен с ним подружиться!» (смеется) Потому мне и неловко, когда меня называют гитаристом.
– Это интервью превратилось в признание любви к Duran. (смеется) А сейчас хотелось бы послушать про ваш энтузиазм касательно тура «dyeing», приуроченного к выходу «In incontinence».
аie: Во время нашего прошлогоднего тура (「the dark side of the monochrome」 ) я думал, что это был ад. Думал, что настолько жесткого тура за мою почти 20-летнюю карьеру у меня еще не было! Но когда тур закончился, я про эти эмоции забыл. «Отличный получился тур!» (смеется)
– Хахаха. Это страшно, как может меняться память. (смеется)
аie: Сейчас я думаю, что в прошлый раз мне, вроде как, понравилось. Так что и этот тур я жду с нетерпением.
– В Фукуока DRUM SON, помнится, было очень тяжело тащить по лестнице оборудование?
аie: Уже не помню. (смеется) На все про все у нас было 23 часа, на следующее утро в 6:00 мы должны были отчаливать. Вернулись в спешке, принял ванну, и на поспать осталось всего часов 5? К тому же, на следующий день у нас был новый сет-лист и его еще нужно было запомнить. Даже поесть некогда было! Это же Хаката! Специально поехали в Хаката, а по дороге закусывали Karaage-kun и Ippei-chan (марки еды быстрого приготовления из японских круглосуточных супермаркетов, курица и якисоба — прим.пер.), разучивая песни. У выдержки тоже есть предел. Хотя я не слышал.
– Да, это было мучительно. (смеется) К тому же, во время совместного тура с Fujita Yukiya Electric! и Közi, вы, Казу и Сакура также выступали в проекте Fujita Yukiya Electric!
аie: Да-да. Горячая вода была на каждом этаже отеля возле лифта, и мы с музыкантами там постоянно сталкивались, когда ходили набрать воды. Всем было хреново. (смеется) Это был тур, о котором без слез не вспомнишь.
– Хаката ведь славится блюдом моцунабэ.
аie: Я хотел попробовать! Как ни странно, все плохое я забываю. Я наше расписание пока только мельком видел, но может в этом году будет возможность.
– Есть места, которые вы посетите впервые?
аie: Ибараки. Альбом получился очень хорошим и я хочу уже поскорее с ним повыступать, так что очень жду. Но что касается энтузиазма… Даже не знаю, испытывал ли я в жизни что-то такое. Наверное, особо нет. Но я все равно стараюсь. Последние года 3-4 стараюсь выступать каждый раз, как в последний. Меня это тоже касается, но что, например, если кому-то из зрителей завтра придется уехать в Америку, или если кто-то умрет и это будет последний лайв, который он увидит? Думая об этом, я чувствую большую ответственность. И с такими мыслями я выступаю последние несколько лет. Неожиданно для себя стал так думать. Раньше я был более безответственным, мог даже с похмельем выступать. А тут будто немного повзрослел. Серьезным стал.